БТР-2021. День 4. Мастер-класс Андрея Ураева и Виталия Новика

Василиса ГРЕБЕЛЬНАЯ,
Дарья АЛЕКСЕЕВА (РГИСИ)

Актёр должен быть уверен, что партнёр готов к удару

Мастер-класс Андрея Ураева и Виталия Новика по сценическому фехтованию

В рамках XII фестиваля БТР прошел мастер-класс  по сценическому фехтованию и сценическому бою “Взгляд из будущего”. В спортивном зале ЯГТИ вновь встретились учитель и ученик – Андрей Виторович Ураев и Виталий Сергеевич Новик, ведущие мастера сценического боя и фехтования. Студенты-участники фестиваля смогли попрактиковать свои навыки сценического боя. Мы также не упустили возможность разузнать, что же там происходило.

О “взгляде из будущего”. Куда нужно смотреть?

Андрей Викторович Ураев. “Взгляд из будущего” – это о том, как бы поспеть за происходящим здесь и сейчас. Зафиксировать и понять, что ждёт нас впереди. Сейчас многое по-другому. В современном мире никому не нужны прошлые заслуги. Отношение ко всему становится более скептическим, и вовсе не очевидно, зачем читать то, что говорил Толстой. Информация меняется. Тот самый катарсис, который испытывает человек, прочитавший “Войну и мир”, он сможет поймать в одном движении хип-хоповского танца. Знак стремится стать настолько совершенным, что палитра эмоций при его считывании останется той же. Молодые люди сегодня удивительны, потому что способны настроиться на тончайшую работу своего психического аппарата, уже не доступную толстокожим взрослым. 

Про путь в будущее

Эксперименты – это всегда очень круто. В науке они в 90 процентах случаев приводят к производству мусора. Кто-то берёт, исследует тупиковый путь, ему платят за это деньги и говорят: “Ты молодец, теперь мы знаем, что туда нам не надо”. А в театре почему-то этого делать не разрешается. Отчего-то сразу появляется требование к возвращению к каким-то корням… (что такое эти корни – не очень понятно). Или звучит предложение: “Давайте играть классику”. А что у нас классика? Горький? Который где-то в начале 1900-х годов вывел на сцену мужиков и был освистан? Потому что не могло быть ночлежки на сцене! Это был эксперимент. И это здорово, и должно происходить всегда. Эксперименты нужны, чтобы нам было интересно жить дальше, чтобы  предугадывать следующий шаг. Подсмотреть как будто “из будущего”. Посмотришь – и подумаешь: а как то, что я сделаю, отразится в мире? Оно впишется? Как тогда, вдруг… Джексон Поллок затанцует?

Про изменения методики преподавания

Андрей Викторович Ураев. Методы работы каждого мастера, конечно, отличаются.

Виталий Сергеевич Новик. Энтропия школы начинается в первом же поколении. Если ученик во всём следует за своим учителем, не пытаясь что-то изменить, система крайне быстро деградирует. Я стараюсь идти своим путём.  Сейчас всё, действительно, происходит очень быстро. То же обучение должно быть максимально рациональным и оптимизированным. То, чего раньше приходилось добиваться ежедневными тренировками на растяжку в спортивном зале, только чтобы дотянуться руками до пола, сейчас можно достичь за 30 секунд, покатав под ногой теннисный мячик и нажав на определённые триггерные точки. Сегодня мы наблюдали этот фокус. [Прим. авт.: На мастер-классе с помощью этого упражнения негнущийся студент вдруг превратился в гнущегося.] И это всё необходимо сегодня использовать. Техника импровизации фехтования с использованием парного оружия, которая описана в книге у Ивана Эдмундовича Коха, по плану занимает второй семестр обучения, а по факту сейчас мы успеваем его пройти за два занятия. Методика усовершенствовалась, и в более краткий срок можно достигать большего.

Если говорить о мировых трендах, то запад мощно опережает нас с сфере рукопашного боя.  Чтобы понять различие в области рукопашных боёв, достаточно посмотреть любой фильм Марвел. Мощно, клёво, и даже в момент недоверия к cgi-моделям, которое испытывает зритель (мы же понимаем, что Халк не живой), этот бой захватывает. Конечно, это уже профессиональная деформация.

Сценическое фехтование – это, пожалуй, единственное, в чём мы пока ещё можем отстоять свои позиции. Оно – плоть от плоти нашей театральной школы, в ней и родилось. На Западе сценическое фехтование  называется “fight choreography”, а если используешь дословное “stage fencing”, тебя никто не поймет. 

О зарождении сценического фехтования

А.В. Сценическое фехтование появилось там, где произошёл переход к психологическому театру. Станиславский приходит к выводу, что обязательно нужна система. 

А система Станиславского – это наука. У неё есть терминология, которой все пользуются. Но при этом все с ней спорят. Знаете, как в слове “безбожники” есть слово “Бог”. Так и те, кто спорит с системой Станиславского, всё равно продолжают о ней говорить. Он же ничего не изобрёл, а интуитивно к этому пришёл. Например, у Сартра есть понятие «интенция», а у Станиславского давно есть понятие “сверхсверхзадачи”. Гений Станиславского в том, что он всё это увидел. Иван Эдмундович Кох изучил труды Станиславского и написал гениальный учебник «Основы сценического движения». Многие забывают главное слово – “основы”. Мы даём студентам, повторюсь, лишь основы того, как двигаться на сцене. Как существовать в той или иной ситуации, как отпустить своё тело. 

Наша Галина Викторовна Морозова включает в пластический цикл воспитания актёров основу сценического движения, ритмику, стилевое поведение, этикет, фехтование и сценический бой. 

Зачем это всё

В.С. Обычный человек ничего не понимает в фехтовании, да он и не обязан. Он может лишь посмотреть и сказать : “верю” или “не верю”. У меня был случай с моей мамой. А она и фехтование – как гений и злодейство – вещи совершенно несовместимые. Я смотрел какой-то мордобой, в котором огромные накачанные дядьки прыгали, дрались и крутили сальто. Мама ходила рядом, занималась своими делами, иногда поглядывая на экран. В какой-то момент остановилась и говорит: «танцы какие-то». Получается, моя мама – умный, интеллигентный, образованный человек, не имеющий никакого отношения к боевым искусствам, смотрит кино и сходу её человеческое нутро говорит: «Я не верю». И всё, что бы актёры там дальше ни делали, как бы  яростно ни бросались друг на друга с оружием… ничего не получится.

А.В. Всё остальное – лишнее. Если вы смотрите фильм или спектакль и думаете, что перед вами сценическое фехтование, то нам с Виталием Сергеевичем останется только уйти из профессии. Для зрителя важна правда. Зритель должен почувствовать заложенный у каждого внутри инстинкт самосохранения и услышать здравый смысл. Главное для каждого соперника – остаться в живых. 

Разница сценического и спортивного боя в коммуникации и распределении внимания. В сценическом бое партнёры связаны друг с другом. Актёры должны быть всегда уверены в том, что партнёр готов к удару. Оказывается, самое главное в бое то, что происходит между партнерами, и то, как они решают свои проблемы при помощи оружия. Желание выжить – это самое главное, и из него всё складывается. В момент убийства в человеке происходит осознание происходящего. В любом сценическом злодее есть человек, а в убивающем другого всегда происходит какая-то внутренняя перемена, и важно её отыгрывать.

Напутствие

В.С.  В студенческие годы у нас были задания: посмотреть, как танцует Майкл Джексон. Мы смотрели и думали, что никто из нас так станцевать не сможет. Ходили на фильмы с Джеки Чаном и были уверены, что и драться так не получится. А на самом деле ведь нужно понять, как он это делает. Фехтование — это не просто абстрактное соударение железа. Подумайте: как всё это устроено? 

Мастера рекомендуют к просмотру:

Единственный фильм про нашу профессию – «Мастер меча», режиссёр Харуми Мидзухо, 1962 года. До этого фехтование ставилось позой, а надо, чтобы было правдой жизни. Чумовое японское кино! 

Лучший фильм о фехтовании – «Дуэляты» Ридли Скотта, 1977. Это была новая волна авторского кино. Режиссёр обратился с Уильяму Хоббсу (тому, кто потом ставил бои в «Игре престолов») с просьбой  обойтись без нарочито фальшивых постановочных голливудских сцен.