БТР-2021. День 6. Утиная охота
Татьяна БЕЛОВА (ЯГТИ)
Бок о бок с собой
Ярославский государственный театральный институт
«Утиная охота». Драма по пьесе А. Вампилова
Художественный руководитель курса и режиссер-постановщик Олег Леонидович Нагорничных
С момента публикации пьесы Александра Вампилова "Утиная охота" прошло чуть более пятидесяти лет. По историческим меркам срок небольшой, но в современном мире периоды и эпохи сменяют друг друга почти с космической скоростью. И вот поколение, чья юность прошла в советское время, терпеливо объясняет своим детям, как им удавалось договариваться о встречах без мобильного телефона, что учиться без интернета и Википедии — возможно.
Бесспорно, Олегу Леонидовичу Нагорничных, поставившему "Утиную охоту" на сцене Учебного театра Ярославского театрального института, пришлось разъяснять своим студентам определенные моменты из пьесы. Условия исторического контекста, в котором развиваются события, потребовали от начинающих актёров определённого приятия и допущения. Например, что значит, что Кушак (Никита Сноровихин) "выбил" Зилову квартиру? Почему Ирина (Ксения Дубник) искала своего попутчика в поезде через газету? Почему плюшевая игрушка может стать хорошим подарком на новоселье? Зилов должен другу три рубля двадцать копеек – много ли это по сегодняшним меркам? Как отражалась на жизни людей низкая скорость обмена информацией? Персонажи пьесы, в отличие от нас, ограничены в средствах связи. А ведь насколько больше времени и труда нужно, чтобы написать письмо, отправить с почты телеграмму, выстоять очередь перед телефоном-автоматом…
Режиссер взял на себя труд показать, что, несмотря на различие реалий времен брежневского застоя и наших дней, люди живут одними и теми же проблемами. Что сегодняшние студенты выпускного курса ЯГТИ, рожденные в конце 90-х, способны органично существовать в предложенном материале и ощущать себя в нем комфортно. Тут стоит отметить, что Нагорничных практически дословно использует текст пьесы. В спектакле отсутствуют лишь вставки между воспоминаниями и видениями Зилова, когда он тщетно пытается дозвониться сначала до своих друзей Саяпина (Григорий Алекса) и Кузакова (Евгений Кузнецов), а затем до Ирины. Это предает хронологии спектакля целостность и выстраивает события в непрерывный ряд.
Чтобы освободиться от привязки к конкретному месту и времени действия, режиссер поместил героев своего спектакля в черную коробку сцены, оставив минимум декораций и максимум пространства для воображения. Основным элементом сценографического оформления здесь служит громоздкий выкрашенный в серый цвет ящик. Он висит над сценой на стальных тросах и предстает то столом, то кроватью, то странными качелями и даже смертным ложем.
Второй предмет, который неизменно находится на авансцене, — длинный поддон, плотно уставленный пустыми бутылками. Как и в пьесе Вампилова, в спектакле постоянно идёт дождь, и его шум нагнетает ощущение тоски и безысходности. Зилов понимает, что зарядивший на несколько дней ливень может сорвать заветный отпуск, и он не поедет на охоту, как бы ему ни хотелось. Струи дождя постепенно заполняют бутылки в поддоне, но они не становятся от этого ценнее, а так и остаются грудой никому не нужного мусора, который просто загромождает пространство. Так и главный герой, как ни стремится наполнить свою жизнь смыслом, меняя любовниц, пытаясь удержать разочаровавшуюся в их браке жену, мечтая отправиться на утиную охоту, все равно не может заполнить внутреннюю пустоту. Даже если он уедет и проведёт месяц, как и мечтал, на охоте, где, по его словам, только туман и такая тишина, что по утрам "даже почище, чем в церкви", к чему он вернётся? К пустым бутылкам и такой же внутренней пустоте.
Вероятно, поэтому спектакль получился не о человеке советской эпохи, а просто о человеке. И о том, как сложно бывает оставаться человеком, даже если жизнь не посылает действительно суровых испытаний. Ведь главный экзаменатор и искуситель каждого — это он сам, а не злая судьба или невыносимые тяготы жизни.
Виктору Зилову в исполнении Василия Романия не на что жаловаться. Кто-то даже назвал бы его баловнем судьбы. "Живи да радуйся", — как сказал его начальник Кушак. У Виктора есть жена Галина (Екатерина Шарыкина), стабильная работа, друзья, он увлечен охотой, его любят женщины, начальник помог получить отдельную квартиру. И все-таки счастливым его не назовешь. В его натуре чувствуется какой-то трудно объяснимый словами надлом, который разрушает его изнутри. Он, как Кай из "Снежной королевы", носит в сердце острый ледяной осколок. Впрочем, Зилов не предрасположен к саморефлексии и чаще всего действует, повинуясь сиюминутному порыву. Потому его реакции и поступки нередко выглядят парадоксальными, если не сказать, лишенными здравого смысла.
Эта порывистость Зилова сквозит во всём, в каждом моменте. Он не берет трубку телефона, а хватает её, не встаёт со стула, а вскакивает, не идёт к окну, а бросается к нему… Впрочем, излишнюю импульсивность замечает не только зритель, но и персонажи пьесы. Друг Зилова Дима (Никита Алексеев), объясняя, почему тот постоянно мажет на охоте, говорит: "Витя, я тебе сто раз объяснял: будешь мазать до тех пор, пока не успокоишься". На резонное замечание друга и меткого стрелка, Виктор воскликнет, нервно подпрыгивая на стуле: "Да что это такое? «Не волнуйся», «успокойся»! Ты шутишь надо мной? "
По ходу спектакля зритель видит, как Зилов всё меньше способен контролировать собственные эмоции и выпускает наружу зверя агрессии, похоти и отчаяния. Он затевает скандал, едва не насилует собственную жену, пытается покончить с собой, угрожает друзьям заряженным ружьём. И в такие критические моменты у него за плечом всегда появляется Мальчик.
Егору Чижкову довелось играть персонажа, который у Вампилова является эпизодическим. У Нагорничных же, напротив, Мальчик появляется почти в каждой сцене, и весь его образ – таинственный и даже зловещий. Остальные герои его почти никогда не замечают. А если видят, то не обращают внимания на его необычный облик — весь первый акт Мальчик ходит в робе пациента реанимации, он всегда бос и абсолютно лишен эмоций.
Вампиловский образ пионера двенадцати лет, которому надо идти делать уроки, у Нагорничных трансформируется в олицетворение Судьбы или даже Смерти, идущей за Зиловым по пятам. А может, это его внутренний голос, его детская, светлая сторона личности, всё ещё живущая в нём, хотя он и разучился её видеть? Так формируется идея, что любой из нас может представлять загадку не только для окружающих, но и для самого себя. Внутренний мир человека — настоящий "чёрный ящик", в который не каждый способен заглянуть. С этой точки зрения, аллегория с ящиком-столом-гробом, парящим над сценой, приобретает дополнительное звучание.
Финальная сцена спектакля символична. Виктор и Мальчик сидят бок о бок на краю стола и смотрят в зал. Они одинаково одеты, плечи опущены, руки на коленях. Позы обоих выражают усталость, но это усталость солдата после сражения. Похоже, что "встреча" Зилова с самим собой состоялась. Когда битва позади, самое время задуматься, как жить дальше, заглянуть в будущее. Смотри внимательнее, Витя Зилов, может, и увидишь.