БТР-2019. Нет границ между сердцами
«Функция языка не информировать, а вызывать представления»
Жак Лакан
Фестиваль «Будущее театральной России» – это не только драматические спектакли на русском языке. Разнообразие языков, форм, жанров – именно это в первую очередь и является нашим театральным будущим. Российская государственная специализированная академия искусств, Сербская театральная академия, Новосибирский государственный театральный институт… Что же может объединить три таких разных учебных заведения? Попробуем это понять.
При входе в учебный театр ЯГТИ замечаешь, что в зале нет привычного «предспектакльного» гама. Вместо этого над спинками кресел то и дело взмывают руки, совершающие несколько жестов в секунду. Зал полон слабослышащих зрителей. Водевиль «Пощечина» Российской государственной специализированной академии искусств, как принято говорить в театральном сообществе – инклюзивный спектакль. На сцене актеры разговаривают на русском жестовом языке. «А петь как они будут? Это же водевиль», – спрашивает девушка, сидящая на соседнем со мной кресле. Петь будут и на русском жестовом, и, конечно, будут петь и «традиционно».
За каждым актером закреплен свой переводчик, а скорее – еще один исполнитель роли, в том числе и вокальных номеров героя. Это тоже учащийся академии, поэтому рамки языкового барьера совсем стираются. Через какое-то время после начала спектакля, девушка «с соседнего кресла» уже повторяет особо понравившиеся жесты, а после спектакля радостно заявляет: «Это какое-то волшебство! Но я теперь тоже немного умею говорить, как они. Смотри – это поцелуй!». Она прислоняет два пальца одной руки к двум пальцам другой руки и радостно улыбается.
Кажется, что спектакль на жестовом языке ей очень понравился. Да и всем остальным зрителям, судя по длинным и бурным аплодисментам, тоже.
Следующий фестивальный день решил не отставать, и снова удивить зрителей. Театральная академия из Белград (Сербия) привезла спектакль «Чайка» по пьесе А. П. Чехова, конечно же, на сербском языке. Отдельные слова этого языка, безусловно, похожи на русские. Но это лишь отдельные слова, поэтому зрителю в помощь, над сценой появились субтитры на… английском языке. И хоть перед сидящими в зале людьми стояла очень сложная задача: перевести в голове субтитры с английского на русский, да еще и сопоставить это с происходящим на сцене, кажется, это нисколько не помешало восприятию спектакля. Чеховская «Чайка» от этого заиграла лишь новыми красками. И лопнувшие в конце спектакля яркие воздушные шары, иллюзорно иллюстрирующие смерть Кости Треплева, заставили зал замереть и задуматься, пока на сцене медленно гас свет.
Если Специализированная и Сербская Академии показали нам разнообразие языков коммуникации, то Новосибирский институт показал разнообразие языков театральных, представив на суд зрителя не драматический спектакль, как практически все остальные участники фестиваля, а оперетту Ж. Оффенбаха «Жанна плачет, Жан смеется». Артист музыкального театра – это довольно редкая специализация, которой обучают не во всех театральных институтах страны. Петь без микрофонов, под живое фортепианное сопровождение – сложная задача, с которой студенты второго и четвертого курсов Новосибирского театрального успешно справились. Камерный зал Волковского театра был переполнен. Люди сидели даже на ступеньках в проходе, а мне, чтобы «хоть одним глазком» увидеть спектакль, пришлось занять маленький стульчик в комнатке осветителей. Но все зрители спектакля, где бы они ни сидели, дружно «покатывались» от смеха, наблюдая за опереттой, насыщенной переодеваниями, комическими сценами и веселыми танцами. А после окончания спектакля многие зрителивыстроились в очередь, чтобы лично поблагодарить режиссера – Александра Зубова.
Как говорил Расул Гамзатов: «Есть границы между языками, но нет границ между сердцами». XI Молодежный фестиваль «Будущее театральной России» ежедневно доказывает это.
Ася Широкова, ЯГТИ