23 октября 2023

Мегеры. Неопределившиеся…

В октябрьской афише Волковского театра жанр этого спектакля обозначен просто – «комедия», а в ноябрьской по-другому – «драмеди». Речь идет о спектакле Александра Созонова «Мегеры» по пьесе Алексея Шуравина. Премьера спектакля состоялась 25 июня 2023 года.

Недосказанность. Наверное, так можно определить впечатление об этом спектакле. Но это не относится к актерской игре или постановочной части, наоборот, спектакль получился цельным и гармоничным. А недосказанность относится к тому, о чем этот спектакль. О роли недосказанности в нашей жизни…
Этот спектакль о «заклятых» подругах, им и вместе не комфортно и врозь невозможно, так и идут по жизни – параллельно, иногда пересекаются, сталкиваются, и тогда только искры летят. Их отношениями «правит» недосказанность, в этих отношениях много невысказанного, неосознанного, неулаженного. Напряженность конфликта усиливается тем, что оба персонажа – актрисы. В роли Марго заслуженная артистка России Татьяна Малькова, а в роли Нателлы – заслуженная артистка России Ирина Сидорова.

Публика затаив дыхание следит за психологическими перипетиями на сцене, а после спектакля вдруг приходит осознание, что у этих психологических «битв» не будет «перемирия», они могут затухать и разгораться, но никогда не исчезнут. Почему? Наверное, потому, что между людьми всегда будет недосказанность, она противоположна искренности и рождает психологических монстров – разрушительные эмоции, обиды, страхи, боль… В исполнении двух замечательных актрис Волковского театра все эти текучие психические состояния материализовались, воплотились, синтезировались - в выражении глаз, лиц, позах и жестах. Сценическое пространство и технические приемы дополняют и обрамляют психологические эффекты.

Выдающийся актерский талант помог актрисам передать самое главное: человек не способен «определиться» со своими «текучими» состояниями и просто отдается на милость психологических «бурь», как утлое суденышко - шторму... Наши эмоции неуправляемы. Если человека можно сравнить с планетой, то это должна быть планета в фазе становления, подверженная тектоническим сдвигам планетарной коры внутри и буйству погоды на поверхности. Великая правда спектакля в том, что люди никогда не определятся окончательно со своими психологическими бурями, их внутренний мир и покой недостижимы.
Героини Татьяны Мальковой и Ирины Сидоровой одинаково талантливы и одинаково несчастны, одинаково хрупки и беззащитны перед внешними невзгодами и одинаково непредсказуемы в гневе. Их состояния контрастны и многослойны. Границы их бытовых, сценических и экранных ролей искусственно и искусно (в любом случае – мастерски!) размыты, поди разберись, где игра, а где жизнь. Актрисы виртуозно раскрывают сложный внутренний мир своих героинь, их тяжелый жизненный опыт, мастерски размывая грани противоположных состояний, переходя от вызывающей у публики оторопь агрессии к обезоруживающей искренности и обессиливающему юмору.

От столкновения их реплик искры летят. Но за каждой фразой кроются напластования смыслов, в них скрываются запутанные отношения двух женщин-актрис, соперниц на сцене и в жизни. Иногда их примирение кажется вот-вот наступит, но в следующий момент оказывается, что это снова уловка и она ведет к новому витку психологической эскалации.

Костюмы Яны Гловацкой дают публике подсказки и помогают увидеть «индивидуальность» каждой героини. Татьяна Малькова играет настоящую театральную диву, ее костюмы яркие, порой экзотичные (в сериальных сценах), дополняющие и оттеняющие глубину и выразительность ее восточных глаз, магнетизирующий темперамент натуральной брюнетки. Ирина Сидорова, наоборот, использует в своем костюме контрастную цветовую гамму натуральной блондинки – черное и белое, с оттенками золота аксессуаров. (У актрис даже цвет помады разный: яркий красный у Ирины Сидоровой и глубокий бордо у Татьяны Мальковой.)

Свет Дмитрия Зименко (Митрича) помогает публике насторожиться в редкие моменты искренности героинь, когда актрисы выходят перед публикой и в луче света рассказывают зрителям о себе, друг о друге, о своей боли. Но даже в этом они разделены, их монологам отданы разные стороны сцены, одной слева, другой справа. В эти моменты голоса актрис становятся тише, глубже, глаза превращаются в бездонные вселенные, их слезы – в звёзды… А публика задерживает дыхание, и кажется, готова разрыдаться.

Напряженные психологические моменты разряжаются в комических сценах. И тут актрисы показывают высокое комическое мастерство, от которого публика готова разорваться от смеха. А инструменты-то все те же – глаза, голос, жесты, позы…
Александр Созонов смело соединяет театральные и кинематографические приемы выразительности. В сценографии Алексея Батракова театральная (камерная) сцена вдруг превращается в съемочный павильон – и публика наблюдает за съемками сериала. Все «кинематографические» мизансцены проходят на зеленом фоне, за спиной актрис и под их ногами зеленая ткань. Это в одной части сцены. А в другой – рельсы, по которым движется по дуге съемочная камера. Голос, его громкость, тембр, интонации меняются, и публика понимает, что это голоса сериальных персонажей. Вот такой спектакль в спектакле. Но и это еще не все.
Александр Созонов – мастер пространственных эффектов. Он самый главный неопределившийся – театральный режиссер с задатками кино- и телережиссера.

На экране, установленном над сценой, публика «смотрит» сериал. Мастерство видеохудожника Дмитрия Мартынова и видеоинженера Максима Голубева творит чудеса и превращает театральную сцену в киностудию, а публика словно завороженная переводит взгляд со «съемочной» площадки на экран и понимает, что все эти картины – сценические и экранные - происходят в один и тот же момент, прямо сейчас и на их глазах. Есть и еще более сложные приемы, когда видеообразы героинь накладываются на снятые заранее видеосюжеты (в сцене похорон, например). Это высокое мастерство – превратить сценическое действо в мультиканальное.

Жанровые напластования спектакля богаты, это не просто комедия - настоящая драмеди. Искрометные мизансцены со словесными поединками двух актрис в театральной гримерке и на съемочной площадке в дуэте Марго и Нателлы. Исповедальные лучи-монологи на авансцене. Работа съемочной группы сериала. Сразу за исповедальными монологами идут массовые сцены, когда в съемочный «павильон» выходят настоящие операторы Даниил Самылкин и Михаил Королев, а рабочие Илья Дерябин, Евгений Лариков, Александр Ульрих шаманят с реквизитом. Даже из этого режиссер сделал шоу и одел рабочих на площадке в зеленые комбинезоны с капюшонами на голове и сетками на лице, чтобы - в это время - на экране их было не видно.

Семен Сальников играет в спектакле Александра Созонова профессионального эпизодника. Пластичный и статный молодой актер смело заигрывает с публикой (как конферансье) и примадоннами (как их ассистент), превращается то в безликого дзанни в зеленом закрытом комбинезоне, то в вертлявого шоумена в сцене торжественной церемонии вручения премий. Персонаж Ирины Сидоровой использует его для еще одного (не финального) «укола» своей «заклятой» подруги Марго, но публика снова не может определиться и выбрать чью-либо одну сторону… Уж больно органичен этот вертлявый молодой человек в сценическом трио!
Апофеозом комического в спектакле стала финальная сцена, в которой актеры выходили «на поклон» в несколько заходов. (Есть в этом определенная внутритеатральная аллюзия – на другой спектакль Александра Созонова…) В одном из таких заходов участвовал сам режиссер и по-мальчишески включился в задорную сцену – кланялся, обнимал, целовал и сорвал ярко-красный поцелуй примадонны с ее губ.

Публику за время спектакля бросало то в глубокую слезливую грусть от картин несчастливой женской актерской доли, то в искрометный – тоже слезливый – смех от комических сцен. Что может быть ценнее, чем такие театральные впечатления!
Браво, Волковский!