«СТАЛИНСКАЯ СМЕНА», 18 декабря 1936 г.

Александр Николаевич Островский прочно занял свое, особое, большое ме­сто в советском театре. Это, безусловно, не случайно. Его пьесы навсегда остались живой, художественной, прав­дивой картиной капиталистического об­щества царской России.

Островский — реалист в самом полном смысле этого олова. Может поэтому так кроила цензура его пьесы, может по­этому молодой драматург вызвал ког­да-то бурю негодований даже среди актеров. Такие артисты как Щепкин, как Шумский долго не хотели принять подлинную жизнь, которую рисовал пи­сатель.

— Вывести на сцену актера в под­девке, да в смазных сапогах — не зна­чит сказать новое слово,—говорил Шумский.

Актер в поддевке да в смазных сапогах — это был купец. Тот самый купец, который захватил в свои хищ­ные руки тогдашнюю Россию. Остров­ский, как никто, ярко и полноценно вывел купечество, показал нравы об­щества, где деньги подменяют и честь, и совесть.

Недаром хитрая, ловкая вдова Огудалова говорят дочери-бесприданнице: «И притворяйся, и лги»; недаром бле­стящий барин Паратов ищет выгодную пару для женитьбы и поэтому ценит свою свободу холостяка в полмиллиона.

Островский изобразил в пьесе «Бес­приданница» две галлереи героев. Одни «сильные»—Паратов, Кнуров, Вожева­тов — те, кто имеют деньги. Другая галлерея — все остальные, «слабые», иначе говоря небогатые. Одни из этой второй галлереи вынуждены угождать, уничто­жать свое человеческое достоинство, другие, как бесприданница Лариса, сердцем и умом поднимаются над своим обществом, бросая «луч света в темном царстве» капитализма.

Театр им. Ф. Г. Волкова, несколь­ко дней тому назад показавший новую работу — пьесу «Бесприданница» А. Н. Островского, не совсем учел это.

Театр решил представить героиню пьесы, как «трагический образ женщины, ищущей и не находящей ответа своему сердцу». Это так. Но, конечно, далеко не всё, что хотел выразить в образе Ларисы реалист Островский. К счастью, и текст пьесы, и хорошая игра артистки А.Д. Чудиновой показали Ларису не только как женщину, не находящую ответа на любовь, но и как человека, которому душно в обществе, где «без хитрости не проживешь», где, говоря словами Ларисы, она «ослепла, все чувства потеряла».

До пьесы «Бесприданница» Остров­ский создал образ бедной девушка в пьесах «Не было ни гроша, ка вдруг алтын», «Бедная невеста». Остальные персонажи — гордый Кнуров, веселый бездумный купец Вася, даже Паратов — все это старые герои писателя, а Ро­бинзон — просто-напросто Аркашка Счастливцев из пьесы «Лес». Что же нового принес Островский в литерату­ру и в театр «Бесприданницей»?

Вся соль в судьбе героини выше­названных пьес заключалась в бедности невесты, то есть, если бы она не была бедна, то не стало бы нужды искать женихов. Вот и вся премудрость.

Совсем иной мотив звучит в «Бесприданнице». Что дали бы деньги Ла­рисе? Что дал бы ей брак с Паратовым? Она хорошо понимает — только унижение. Она ведь решила выйти за­муж за бедного чиновника только для того, чтобы сознательно бежать из об­щества ловкой мамаши. Выходит, не нужды боится Лариса, когда она, меч­тая о жизни в деревне, говорит, что «пусть там и дико, и глухо, и холодно, для меня после такой жизни, которую я здесь испытала, всякий тихий уголок покажется раем». Здесь не только не­удовлетворенная любовь, когда Лариса говорит, что она для них (для богатых) является вещью, когда она говорит, что там, «в таборе хорошие и благород­ные люди». Разве этим «там» она не говорит, что здесь — подлецы.

Артистка А. Д. Чудинова совершенно правильно поняла Островского. И поэтому она талантливо показала бессилие Ларисы перед самодурством, перед ложью, перед деньгами. Показала любовь, растоптанную сапогом Паратова.

Образ Карандышева не нов в русской литературе. Это так называемый лишний человек, который полон новыми настроениями и возмущениями, напоминающий некоторых героев Турге­нева и Чехова. Новое, что внес Островский в образ Карандышева, заключено в несостоятельности, в раздвоенности последнего. Он, небогатый чиновник, с удовольствием сделался бы эксплоататором, но в силу своего положения не может стать им.

Заслуженный артист республики Д. А. Летковский правильно подошел в раскрытию типа, созданного драматур­гом. Неврастеником, себялюбцем, часто с благородными порывами, порою жалким, — таким выглядит Карандышев на сцене Волковского театра. Особенно блестяще Д. А. Летковским подан конец третьего действия.

Мы нарочно остановились, главным образом, на двух персонажах «Бесприданницы». Если в сороковой пьесе Островский внес новое в свое творчество, так это образы Ларисы и Карандышева.

Остальные артисты, занятые в спек­такле, ведут роли ровно, запоминающе. Из них хочется выделить игру артиста Л. С. Воробцова (Паратов), артиста В. Е. Соколова (Кнуров) и С. И. Кастровского (Робинзон).

Постановщик «Бесприданницы» в Волковском театре — заслуженный ар­тист республики А. Б. Надеждов и весь коллектив, занятый в постановке, соз­дали простой, правдивый волнующий спектакль, желая этого или не желая, показали Ларису, освещающую рабство таких как она, и всемогущество денег, показали эксплоататоров беспридан­ницы, как людей, представляющих собою, по выражению Добролюбова, «темное царство».

В этом заслуга театра.

Марк ЛИСЯНСКИЙ